- Интересно, - сказал я, глядя через окно на Бейкер-стрит, -
        что бы вы, Холмс, могли сказать вон о том военном?

           - О ком? Об этом раненом танкисте?  Могу сказать, что он
        служит на Севере, холост, близорук, прожорлив, силен физически
        и, скорее всего, не чужд наркотиков.

   tab     - Ну, taнкиста я и сам могу опознать по петлицам, а ранения
        по нашивкам.  Но откуда вы взяли все остальное?

           - Во-первых, шапки с ушами носят только на Севере. Во-вторых,
        порванная вешалка - верный признак холостяка. В-третьих,
        посмотрите, как растрепаны наконечники его шнурков. Он плохо
        видит дырочки.

           - А прожорливость? А физическая сила?

           - Взгляните на ресторанный счет, что торчит у него из кармана.
        Он так много съел, что названия блюд пришлось расположить в виде
        таблиц. А как он открывал банку пива - вы заметили? Вырвал
        колечко с корнем!

           - Ну а наркотики?!

           - О, Ватсон! Своих я вижу за версту. Этот глотает "колеса".

           Пораженный, я нажал кнопку табулятора пишущей машинки,
        чтобы с красной строки записать все услышанное. Но Холмс
        остановил меня:

           - Не время, мой дорогой Ватсон. Нам пора в путь. - Он
scarab  вытащил из кармана коробочку, из которой выполз жук-скарабей.
        - Это замечательное насекомое чует дерьмо за милю и поэтому
        обязательно приведет нас к Мориарти.


  drab     ...Ведомые скарабеем, мы шли мимо тускло-коричневых заборов
        и серых монотонных пустырей, мимо неряшливых шлюх в draных
  arab  грязно-желтых бриджах, пока не пришли в арабский квартал,
        кишевший бомжами и беспризорниками. На одной из улиц стоял
   cab  арабский скакун, запряженный в кэб. Беспризорники grabили
  grab  бедную лошадь, выхватывая у нее из под носа овес и пережевывая
        его челюстями, проворными, как grейферный механизм.

  scab     Все кэбмены в тот день бастовали.  Этот же штрейкбрехер,
        видимо, отвергнутый собратьями, как ни в чем не бывало восседал
        на козлах, мазал скипидаром струпья и поминутно чесал паршивую
        голову.

   lab     - В политической labоратории лейборизма, сэр, нет средства от
   dab  моего недуга, - так объяснил он мне свою позицию, прикладывая ко
        лбу наскипидаренную тряпку. - Dabы облегчить мои страдания, мне
        нужен хотя бы комочек мумие...

           Холмс тем временем завладел бутылкой кефира и наносил на нее
        легкие мазки специального раствора.

           - Взгляните, Ватсон, - ткнул он меня в бок. - Эти пальчики
        мне знакомы. Их надо показать Лестрейду, он dока по этой части.
        Собаку съел.  Да что собаку - камбалу-лиманду!
 
   gab     - Эй, кто там gaвкает? - Кэбмен сбросил личину вежливости.
   jab   - Много болтать стали! Ща как пырну ножом в jопу, будете знать!

Cantab     - Ну, ну, Мориарти, - укоризненно произнес Холмс. - Вы же
        учились в Кембридже, изучали Канта...

  blab     - Блин! Кто все разболтал?!

 squab     - Эх, Мориарти... Да вы же птенец!  Конечно, уже оперившийся,
        даже растолстевший, но все еще птенчик. Никакой не орел, а так,
        squорушка, голубок... Да что вы сразу заерзали на своем пуфике?
        Я пришел к вам просто побеседовать.

confab     - У меня тут не confетная fabрика, дружеские беседы вести! - 
  crab  раздраженно бросил Мориарти.  Видимо мы испортили ему какое-то
        важное предприятие - он надулся и стал похожим на краба. Когда
        это сравнение пришло мне в голову,я еще не знал, что через
        секунду у него из рукава выпрыгнет настоящий краб и вцепится
        Холмсу в лодыжку!

           Воспользовавшись нашим замешательством, Мориарти выхватил
  stab  stальную заточку и нанес удар Холмсу прямо в грудь. Холмс
        вскрикнул от боли, зажимая рану. Мориарти захохотал в приступе
        буйной радости и замахнулся на меня. Я ткнул ему пальцем в глаз
  flab  и перехватил руку. Мускулы его были дряблы, я ощущал это сквозь
        ткань flaнелевой рубахи. Каким-то чудом он вывернулся, стеганул
        лошадь и умчался прочь.
 
  slab     Холмс был очень slab, но до морга дошел сам. Забираясь на
        стол, он отдавал последние распоряжения:

           - Гроб желательно поскромнее, можно из горбылей. А вот
        могилу, наоборот, замостите мраморными плитами. Ватсон, у вас
        не будет случайно куска хлеба? Хочется чего-нибудь пожевать.

  swab     Рана кровоточила. Я обтер ее тампоном.

           - Это что, мазок на выживаемость? - усмехнулся Холмс. - Не
        поможет, мой дорогой Ватсон, не поможет. Об одном лишь вас
        умоляю - пересмотрите свое отношение к миссис Хадсон. Не
        заставляйте больше swободную женщину корячиться со шваброй.
        Лучше поработайте иногда сами, чтобы совсем не превратиться в
        увальня. А самое главное - найдите этого негодяя Мориарти,
   nab  арестуйте его и nabейте ему морду!

           Такова была последняя воля Шерлока Холмса.